Опубликовано Вера Зубарева в Статьи | Нет комментариев
Обычно возвращаешься к А. Веселовскому в связи с вопросами сравнительноисторического метода, сюжетов и мотивов, историколитературного процесса, эволюции жанров. Возвращаешься несмотря на то, что все это не раз уже перечитано, передумано и кроме небольших уточнений ничего нового вроде бы не сулит. «Веселовский сделал то, что поднимает его теорию на исключительную высоту, — пишет О. Фрейденберг, — несмотря на отдельные промахи и недостатки, он показал, что поэтические категории суть исторические категории, и в этом его основная заслуга»1. В этом емком определении Фрейденберг — весь портрет Веселовского из моего студенческого времени. Но весь ли Веселовский в этом портрете? Годы занятий общей теорией систем (ОТС) и ее при ложениями к литературоведению дали возможность по-новому взглянуть и на то, что сделал и пытался донести до нас Веселовский, который «был достаточно скуп на теоретические высказывания»2. Речь идет не только о методе его литературоведческого анализа, но, прежде всего, о методе мышления, задавшем направление его поискам. В русле ключевых разработок ОТС захотелось переосмыслить и термин «историческая поэтика», и специфику сопоставлений Веселовского, и его идею смен исторических и литературных периодов, и роль субъективности в научной оценке… И открылся неизвестный доселе Веселовский. Опубликовано в журнале Вопросы литературы, 2013, №5. Читать...
далее