English

Степанян К.А. Шекспир, Бахтин и Достоевский: герои и авторы в большом времени

В монографии доктора филологических наук К.А. Степаняна «Шекспир, Бахтин и Достоевский: герои авторы в большом времени» впервые в отечественном и зарубежном литературоведении сопоставлено все творческое наследие великого английского драматурга и русского писателя, включая письма, записные тетради, публицистику Достоевского


далее

Карен Степанян. «ОБРАЗ МИРА, В СЛОВЕ ЯВЛЕННЫЙ»

(К ХАРАКТЕРИСТИКЕ «РЕАЛИЗМА В ВЫСШЕМ СМЫСЛЕ») Начну с того, что в заявленной теме для меня самого еще много неясного. Больше того, готов допустить, что дальнейшая разработка ее приведет к достаточно резкому изменению некоторых устоявшихся представлений (моих, по крайней мере) об эволюции мировидения Достоевского и, соответственно, авторской концепции его великих романов. Речь идет о том, как и какими путями герои Достоевского, встретившись со Хри стом  (Словом, Логосом), прозревают в этом Образе истинное устройство мира, свое место в нем, и обретают собственную личность — через приятие этого Образа в себя, вернее, восстановление его в себе. Читать полностью...
далее

Карен Степанян. Достоевский и Бахтин.

In defiance of Bakhtin’s opinion that carnavalization is among the main categories of Dostoevsky’s artistic world, author of this article supposes, that from “The Poor Folks” till “The Brothers Karamazov” Dostoevsky was preoccupied with not breaking the hierarchical system of human life but its restoration, not masquerade, but revealing the true essence of a man, not the profanation of sacred scriptures but the detection of their main ideas, not the
inversion of the world, but the representation of true reality. How the formalistic method influenced Bakhtin’s works and how to combine the freedom of Dostoevsky’s personages with the author’s intention is also a question of this article.


далее

Карен Степанян. Путеводитель по роману Ф.М. Достоевского "Преступление и наказание"

Эта книга рассказывает о романе, который был написан 150 лет тому
назад, но который целиком обращен в нашу современность и ставит во-
просы, предельно актуальные для человека вчера, сегодня и завтра, —
о «Преступлении и наказании» Ф.М. Достоевского.


далее

К. А. СТЕПАНЯН. Человек в свете “реализма в высшем смысле” (Достоевский, Шекспир, Сервантес,

В статье речь идет о том, каким предстает человек в изображении Достоевского, Шекспира, Сервантеса, Бальзака и Маканина, каковы сходства и различия между творческим методом Достоевского – «реализмом в высшем смысле» (сочетающим трагедию и сатиру) – и творческими принципами этих авторов. Предлагается новый термин – «реалистический сентиментализм» – для характеристики раннего творчества Достоевского.


далее

Карен Степанян. Явление и диалог в романах Ф. М. Достоевского

Новую книгу известного литературоведа, доктора филологических наук, вицепрезидента российского Общества Достоевского составили исследования последних лет, публиковавшиеся в отечественных и зарубежных научных журналах и коллективных трудах


далее

Карен СТЕПАНЯН. Достоевский и Бахтин

Работая над этой темой, я постоянно помню слова Бахтина о том, что чем меньше знаешь, тем легче критиковать. Но тем не менее думаю, что поиск истины всегда оправдан, да и сам Михаил Михайлович не хотел бы, чтобы его концепции принимали за догму и движение достоевистики остановилось бы. Со времени выхода «Проблем поэтики Достоевского», когда идеи Бахтина, что называется, пошли в народ, прошло ровно полвека. С тех пор появилось немало веских и аргументированных возражений, опровергающих многие ключевые положения этой работы: статьи Аверинцева, Лихачева и ряд других, вошедших впоследствии в двухтомник «Бахтин: pro et contra»; статьи моих коллег Валентины Ветловской, Владимира Захарова, Керил Эмерсон и других. Да и после выхода в 1929 году «Проблем творчества Достоевского» серьезных возражений хватало, назову прежде всего статью Василия Комаровича. Но влияние, известность и популярность бахтинских идей продолжают оставаться гораздо большими, чем эти возражения. В чем тут дело? На мой взгляд, помимо высокого профессионального уровня его работ, – в обаянии самой личности Бахтина, его мученической судьбы, в том эффекте, что вызвали в нашем литературоведении его книги о Достоевском и Рабле, в притягательности слова «свобода», которое он если не впервые, то навечно связал с Достоевским. Можно сказать, что тут в некотором смысле встречаемся с тем же явлением, которое выразилось в знаменитой фразе Достоевского: «Если б кто мне доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной» (здесь и далее в цитатах курсив авторский, полужирный шрифт – мой). Эта коллизия – когда незаурядная личность (а мне думается, что Достоевский в период написания письма Фонвизиной, откуда и взята эта фраза, относился к Христу именно так), в своем бытии воплощающая истину, в то же время, независимо от собственных интенций, оказывается некоторым препятствием на пути к истине, – неоднократно анализируется в произведениях Достоевского: вспомним князя Мышкина, Зосиму и других. Полностью опубликовано в «Экслибрисе» — книжном приложении к «Независимой газете» >> Читать...
далее

Карен Степанян. Достоевский и Сервантес: диалог в большом времени.

В книге рассматриваются сходства и различия между Испанией XVI—XVII вв. и Россией XIX в., сложнейшая духовная эволюция обоих писателей, переживших ужас ожидания смертной казни и помилование, тюрьму, лишения, прижизненную славу и непонимание, и разгадавших многие метафизические тайны бытия.


далее